Как отец модельера Карла Лагерфельда торговал во Владивостоке молоком, а потом сел в тюрьму — история жизни бизнесмена

Представьте, Владивосток, начало XX века. Один из центров шумной мировой торговли, куда съезжаются и европейцы, и азиаты. Сюда также едет Отто Лагерфельд, отец знаменитого кутюрье Карла Лагерфельда. Зачем он был здесь? Правда ли, что мог остаться навсегда? За что его посадили? На все эти вопросы в интервью VLADIVOSTOK1.RU ответил краевед Андрей Сидоров.

В начале декабря 1907 года из Сан-Франциско во Владивосток пароходом прибывает 26-летний невысокий черноволосый немец, чтобы развивать здесь бизнес. Он собирался продавать консервированное молоко марки «Гвоздика», которое отправлял из Америки его брат, а еще изюм, орехи, чернослив, напильники, бумагу от мух и буры для поиска золота. Заработок Отто Лагерфельда — комиссия с продаж, он работал представителем компании. Молоко доставлял в Хабаровск, на Сахалин, в Амурскую область и в другие дальневосточные регионы. В отличие от коровьего, оно не портилось в пути.

«Владивосток благодаря железной дороге и выходу к морю тогда был одной из важнейших точек мировой торговли. Местом, в котором Европа получала и отправляла грузы. И чтобы контролировать бесперебойность поставок, здесь нужны были все эти интервенты: немцы, французы, греки, американцы… А где много грузов, там деньги. Здесь можно было очень хорошо зарабатывать», — объяснил Андрей Сидоров.

По словам краеведа, Отто Лагерфельд был педантичным, опрятным в быту, где-то скуповатым, но «слишком законопослушным немцем, который среди пьянок и гулянок во Владивостоке замечен не был». В России он жил по русскому билету — виду на жительство того времени.

Сидоров уверен, что за 7 лет жизни в столице Приморья немец, как и многие мужчины того времени, посещал публичные дома, но «без фанатизма». Дневниковых или других записей о возможной любовнице Отто Лагерфельда не сохранилось.

Во Владивосток начала XX века стекались со всего мира: захватившие Миллионку и курящие опиум по ночам китайцы, итальянцы — единственные чернорабочие европейцы, которые строили Китайско-восточную железную дороги, готовящие квас для своих земляков греки, а также шведы, поляки, японцы, корейцы. Американцы, французы и немцы в основном занимались торговлей либо были служащими в конторах соотечественников.

«Здесь кипела очень интересная жизнь, город был, во-первых, намного меньше, во-вторых, интернациональный. И в Российской империи не было русских, евреев, кого угодно, там были православные, протестанты, католики, буддисты, магометане. И никто не делил, как сейчас, глянув в паспорт, на русского, украинца и так далее», — уточнил Сидоров.

Многие немцы-протестанты, включая работников торгового дома «Кунст и Альберс», объединялись в общину, посещали песенный клуб, где «тусовались, пели песни и пили пиво», но Отто Лагерфельд к ним не относился — он был практически единственным католиком-немцем в городе, хотя, скорее всего, и не слишком набожным.

«По воспоминаниям Карла Лагерфельда, папа любил борщ. У него были русские привычки, то есть в быту он уже был больше русским, чем немцем. И если бы не Первая мировая война, то он остался бы здесь, женился, купил дом: ему здесь нравилось. Правда, возможно, тогда бы не родился Карл», — добавил краевед.

1 августа 1914 года Германия объявила войну Российской империи, и большинство иностранцев попали под подозрение в шпионаже. Некоторым немцам удалось бежать из Владивостока уже на следующий день. Тогда 33-летний Отто Лагерфельд захотел выехать в Америку через Японию и написал прошение российским властям: «Я пришел к заключению, что с прекращением торговых операций с Лондоном и Гамбургом нормальное течение моей деятельности продолжаться не может».

И хотя Отто Лагерфельд уже 6 лет не был военнообязанным Германии, его арестовали, обвинили в шпионаже и посадили до конца сентября во Владивостокскую областную тюрьму, а затем перевели в лагерь в Верхоянске — самый холодный город Якутии, где он провел 4 года. Во время ссылки он написал еще одно прошение — о принятии русского подданства, но его отклонили. Скорее всего, из-за того что поддержки в административных верхах у Лагерфельда не было, никто не мог за него поручиться.

Отто Лагерфельд был интернированным немцем, то есть он не сидел в тюрьме, а жил и работал в Якутии, просто не мог покинуть эту территорию и, по мнению Андрея Сидорова, скорее всего, даже встречался с якуткой. Когда Первая мировая война закончилась, в 1918 году он вернулся в Германию и больше не приезжал в Россию.

«Жалко человека. Только начал свою жизнь, встал на ноги. Но опять же, он не сломался. У него рухнул здесь бизнес, а потом, после срока в тюрьме, он едет уже в возрасте в разрушенную войной Германию: а там люди обеднели, дичайшая инфляция… И он начинает строить бизнес заново, а тут Вторая мировая война. Он несколько раз за свою жизнь восставал из пепла, как феникс», — добавил краевед.