Нагуляли. Супруги жили в гостевом браке, а теперь делят четырехлетнего сына — отец увез его

История поначалу выглядит заурядной: родители, Елизавета и Эмиль, не поделили ребенка после того, как перестали считать себя парой. Но детали, которыми обрастает война между ними, впечатляют. Отец, несмотря на определение суда, увез ребенка в другой город, правоохранительные органы ничего с этим поделать не могут, еще один суд вынес неожиданное решение. Корреспондент NGS.RU, желая разобраться в споре, пообщался с обеими сторонами.

Елизавета Рябцева и Эмиль Тарвердиев познакомились в 2019 году. Она работает сфере образования, он — там же, где и отец, в дорожном строительстве. Елизавета, у которой из троих детей, как она сама утверждает, двое — от Эмиля, рассказывает, что официально расписаны они не были. Отношения называет «гостевым браком»: Эмиль якобы постоянно уходил жить к маме.

— Он зависим от своих родителей. Мама — большой авторитет для него. Она на меня сильно давила: не так приготовила, не так убрала, не так с ребенком что-то сделала… И в какой-то момент мне всё это надоело, — рассказывает Елизавета.

К этому моменту у нее был ребенок от предыдущих отношений и маленький сын от Тарвердиева — Миша 2020 года рождения (имена детей изменены. — Прим. ред.). А тут выясняется, что она снова беременна. Тогда, замечает Елизавета, ее «гостевой муж» поставил условие: новый ребенок или я.

— В 2021 году я забеременела дочкой, и он поставил условие. В сентябре 2021 года мы разошлись, в марте 2022 года родилась Елена. Он регулярно приходил, играл с сыном, забирал его к своим родителям на день, а вечером привозил обратно. К Елене никакого внимания не проявлял: делал вид, что ее вообще не существует, — вспоминает Елизавета.

Очередной конфликт случился, когда встал вопрос о детском саде для Миши. Эмиль был против, объясняя свое решение тем, что ребенок может проводить время с бабушкой и дедушкой. Отец стал забирать мальчика чаще, иногда маленький Миша оставался у родителей Эмиля с ночевками.

— Всё общение у меня происходило только с бабушкой, Эмиль на контакт со мной вообще не идет с того момента, как дети пошли в детский сад. И вот как-то бабушка мне говорит, что ребенка надо вписать в паспорт. Якобы из-за большой любви, — рассказывает Елизавета.

Через какое-то время она узнала, что ребенку оформляют документы, в том числе и загранпаспорт. Елизавета уверена, Эмиль стал готовить сына к отъезду на свою родину — в Азербайджан. Тем более, по словам героини, об отъезде в эту страну родители Эмиля уже упоминали, а весной 2024 года даже улетали туда.

Эти события вынудили Елизавету пойти в суд, чтобы определить порядок общения биологического отца с ребенком. В июле 2024 года суд вынес первое определение: отец может проводить с сыном по два часа несколько выходных в месяц в присутствии мамы ребенка.

Через два дня Эмиль забрал ребенка со словами: «Определение суда не работает — у тебя еще его нет». С 20 июля 2024 года ребенок находится у отца и его родителей.

Рассказывая свою версию, Эмиль подчеркивает, что с Елизаветой они никогда не жили вместе и вообще к роману с ней он изначально относился несерьезно.

— В Рябцевой есть один плюс: с ней хорошо погулять, провести время. Вот для чего она годится. С ней было интересно. Она гуляка. Знает, куда сходить, как провести время: и на улице, и в квартире. Общались, гуляли. До ночи гуляли. <…> Ее в центре все знали.

Через полгода, заметил Эмиль, Елизавета забеременела. А еще через какое-то время между ними начались ссоры.

— Я уже не помню из-за чего начали ссориться, но Рябцева стала меня унижать и всякие гадости писать: вот ты не богатый, а я — богатая, вот у тебя машины нет, а у меня — машина, вот у тебя квартира есть, а ты у родителей часто живешь, вот ты лучше бы у меня жил… А мама здесь вообще ни при чем, — объясняет Эмиль.

Рождение второго ребенка — Елены — окончательно развело бывшую пару. Эмиль не признает, что дочь его, и рассуждает:

— У меня есть сомнение… Конечно, мне стыдно будет, если этот ребенок окажется моим… Я приезжал на выходные к сыну, там оставался. Нет-нет, но в полтора месяца, может, раз было, — объясняет Эмиль.

Проверить отцовство по отношению к дочери он не спешит. Говорит, надо разобраться сначала с сыном. По словам Эмиля, до суда сын находился у него четыре раза в неделю с ночевкой на субботу. Затем, уверяет, начал проситься чаще. Это не понравилось матери и она пошла в суд.

Эмиль также подтверждает, что сделал документы сыну, в том числе загранпаспорт, чтобы возить ребенка за границу на отдых. Ему тогда было еще два или три года. Версию Елизаветы о том, что сына хотят увезти жить за рубеж, отрицает. Уверяет, что гражданство в Азербайджане, где живут его родственники, получить сложно.

Когда отец забрал Мишу, Елизавета начала писать жалобы в разные инстанции, но или не получала ответов, или ей говорили, что нет состава преступления в том, что отец увез своего ребенка. Увидеть сына лично Елизавете удалось только в октябре. Она рассказывает, что Миша был весел, но на предложения вернуться с ней домой, испуганно косился на отца.

Через некоторое время Эмиль увез Мишу из Новосибирска в Кисловодск, потому что там климат лучше. Об этом стало известно во время очередного судебного заседания. Суд по вопросу, с кем в итоге должен жить ребенок, еще не завершился.

В декабре 2024 года суд вынес временное определение: ребенок должен остаться с матерью до окончательного решения. Чтобы забрать Мишу, уже Елизавета едет в Кисловодск. Дважды она с судебными приставами ходила в квартиру, где находился Эмиль с маленьким сыном и родителями, но оба раза безрезультатно: мальчика забрать не удалось.

Эмиль согласился с тем, что нарушил решение суда, но уточнил, что оно неправильное.

— Суд принял эти обеспечительные меры, когда я не мог присутствовать на заседании. У меня больничный был. Суд сделал ошибку, — сообщает Тарвердиев причину, почему забрал ребенка.

В ответе на журналистский запрос кисловодские приставы сообщили, что действовали по закону и обеспечили матери физический доступ в квартиру.

— На протяжении всего периода общения мальчик находился с матерью в одной комнате. Для разрешения трудностей психологического, педагогического характера судебный пристав привлек к участию в исполнительных действиях представителей отдела опеки и попечительства, сотрудника МВД ПДН и психолога, но Рябцевой не удалось убедить ребенка покинуть с ней данное жилое помещение. <…> Дополнительно сообщаем, что должник (Эмиль Тарвердиев. — Прим. ред.) оспорил данное судебное решение в Кисловодском городском суде 4 марта 2025 года, — ответил нашему корреспонденту руководитель ГУ ФССП по Ставропольскому краю Абдул Алаудинов.

Адвокат Рябцевой Мария Юрченко считает эту историю показательной в плане работы госструктур. Говорит, вопросы возникают, например, к работе приставов Кисловодска.

— С одной стороны, имея определения суда по обеспечительным мерам об определении места жительства ребенка с матерью, судебные приставы города Кисловодска это определение не исполнили… Хотя пришли на место. В чём тогда заключается работа приставов, если не в принудительном исполнении судебного решения? — недоумевает адвокат.

Более того, добавила Юрченко, Новосибирский областной суд 4 марта 2025 года отменил второе — декабрьское — определение суда, который решил, что ребенок должен быть с матерью. А первое — июльское, когда суд также решил, что ребенок должен быть с матерью, заметила Юрченко, получается, осталось в силе.

По словам юриста, Елизавета — хорошая многодетная мать, у нее доход гораздо больше, чем у отца, трехкомнатная квартира. По НДФЛ у него зарплата около 30 тысяч в месяц, а у нее официальный доход — порядка 200 тысяч в месяц, — замечает Юрченко.

Юрист Наталья Высоцкая, представляющая в процессе интересы Эмиля, заявила нашему корреспонденту о том, что позицию ее подопечного подтвердил суд.

— Все доказательства представлены. Нашу позицию подтвердил Новосибирский областной суд. Обеспечительная мера отменена. И на сегодняшний день установлено, что ребенок до вступления решения в законную силу будет находиться с отцом и, соответственно, проходить лечение в связи с заболеванием в городе Кисловодске Ставропольского края, — прокомментировала ситуацию Наталья Высоцкая.

Юрист пояснила, что решение областного суда от 4 марта не только отменило декабрьскую обеспечительную меру, но и сделало неактуальной и более раннюю обеспечительную меру Октябрьского суда, которая была вынесена еще в июле 2024 года.