«Верните мне сына, не надо ваших денег». Как мать и невеста зарезанного байкера уже год пытаются смириться с трагедией

«Последнее, что он мне сказал: „Я тебя люблю. Я выкарабкаюсь“. Он еще не понимал, что умирает», — тяжело вспоминает Настя, девушка убитого ровно год назад в Москве байкера Кирилла Ковалева.

Вечер 17 апреля 2024 года, в Москве тепло. Кирилл даже не надел мотоэкипировку: дом любимой всего в паре минут на байке, да и выезжает он ненадолго. У подъезда девушки, прямо на тротуаре, припаркована белая Toyota Camry. Парень делает замечание владельцу авто — 21-летнему Шахину Аббасову. Словесная перепалка перерастает в драку, и тут Шахин достает нож.

Настя, хрупкая 23-летняя девушка, руками зажимает кровавую рану в бедре Кирилла до приезда скорой помощи. Нападавший сбегает вместе с братом. По дороге в больницу медики несколько раз «запускают» сердце Кирилла. Его, истекающего кровью, привозят в реанимацию. Несмотря на усилия врачей, через час после драки Кирилл умирает. Ему было 24 года.

Чтобы поймать Шахина Аббасова и его брата Шохрата, силовики объявили план «Перехват». Спустя два дня парней задержали в Ростовской области. Помимо братьев, фигурантами дела об убийстве стали их родственники и близкие: отец, дядя и его сын, а также друг семьи. По версии следствия, они помогали братьям скрываться. Теперь всю мужскую половину семьи Аббасовых обвиняют в убийстве и пособничестве в убийстве по предварительному сговору.

Журналист MSK1.RU встретилась с мамой и девушкой убитого байкера, спустя год после трагедии для них ничего не закончилось. Дело об убийстве Кирилла начали рассматривать по существу 10 апреля.

Весь этот год Настя хранила молчание и только сейчас поделилась своей болью с MSK1.RU. В деле об убийстве своего любимого она стала ключевым свидетелем. Именно на ее глазах разгорался конфликт, в ее присутствии расправились с Кириллом.

17 апреля 2024-го пара должна была посидеть с племянницей Насти. Подъехав к дому на Краснодарской улице, ребята увидели припаркованное на тротуаре авто. По словам девушки, Шахин Аббасов регулярно ставил свою Toyota Camry в неположенном месте. Кирилл перегородил машине выезд и вызвал полицию. Пара принялась ждать «автохама» на детской площадке. Когда Аббасов появился на месте, к ним вышел сосед, Юрий Васякин. Он начал снимать происходящее на видео:

— Мужчина, это ваша машина? Почему сюда заехали? Здесь люди ходят, дети, — говорит Васякин на видео.

— Ну и что? — отвечает ему Шахин.

Как рассказала Настя, они с Кириллом решили вмешаться, когда разговор Васякина с Аббасовым перерос в перепалку. Шахин позвонил кому-то по телефону, спустя некоторое время к месту подъехал его старший брат Шохрат.

— Началась возня. В какой-то момент Шохрата держали двое соседей, а Шахин с Кириллом дрались один на один поодаль. Я не сразу поняла, что произошло. Увидела, что Кирилла бьют и он падает, не встает, — рассказывает MSK1.RU девушка.

По словам Насти, Кирилл оперся на ее плечо и попросил вызвать скорую. Девушка не сразу поняла, что ее любимого ударили ножом.

— Смотрю, а у него штаны в крови. Думала, может, нос разбил или кулаки. Отогнула края джинсов и увидела рану. Я нащупала ее, зажала двумя руками, почувствовала, как течет теплая кровь, — вспоминает она.

Сосед Васякин сбегал за бинтами, взялся сам зажимать рану. Настя позвонила родителям Кирилла. Олег и Елена Ковалевы тут же выехали к дому Насти. И уже через 15 минут были на месте.

Спустя 10 минут к дому прибыли сотрудники скорой помощи. Медики погрузили Кирилла на каталку и завезли в машину.

— Меня не пустили поехать с ним: я не близкий родственник. Они еще не успели отъехать из двора, как машина начала ходить ходуном. Это означало одно: у Кирилла остановилось сердце, врачи пытались его реанимировать, — едва сдерживая слёзы, говорит Настя.

По словам мамы Кирилла, ее сына сразу направили в реанимацию. Никаких прогнозов о состоянии парня врачи не давали. У Кирилла были перебиты бедренные вена и артерия.

— Мы дежурили около дверей, ждали. Когда кто-то из персонала выходил, мы спрашивали. В голове был только один вопрос: он жив или нет. В этой суматохе я не заметила, как подъехали родители мужа (бабушка и дедушка Кирилла. — Прим. ред.). Мы с Олегом долго не отвечали, они поехали на наши поиски, — вспоминает безутешная мать.

Елена признаётся, что с тех пор, как Кирилл купил мотоцикл, она боялась, что сын попадет в аварию, постоянно следила за тем, чтобы он был в экипировке. В тот вечер парень уехал без амуниции, Елена до сих пор корит себя за это.

— Больше всего боялась, что ДТП произойдет. Утешала себя тем, что вероятность попасть в смертельную аварию довольно мала. Он всю жизнь мечтал о байке, отговорить его было невозможно. Когда он поехал к Насте, то был в обычных джинсах и кроссовках. Если бы он надел эти мотоджинсы, его, может быть, и не ранили бы смертельно, — сокрушается женщина.

Тело Кирилла десять дней исследовали судмедэксперты и криминалисты.

— Мы хотели кремировать его. Следователи этого не разрешили, потому что Кирилл был убит. Нам позвонили и сообщили, что тело завтра выдадут. Нужно было в экстренном порядке буквально за день организовать всё.

Кирилла Ковалева хоронили в открытом гробу, нижнюю часть тела, где была рана, накрыли саваном. 27 апреля тело молодого человека предали земле на Ново-Люберецком кладбище.

10 апреля 2025 года Мосгорсуд начал рассматривать дело об убийстве Кирилла Ковалева по существу. Всего на скамье подсудимых оказались шесть человек: Шахин Аббасов, его старший брат Шохрат, отец Низами, дядя Бахтияр, его сын Исохан (двоюродный брат Шахина. — Прим. ред.) и друг семьи Нахид Гусейнов.

На слушании мужчины сидели в два ряда в так называемом аквариуме. Аббасовы впервые за год «воссоединились»: это было первое заседание с момента ареста. Всем им грозит вплоть до пожизненного.

По версии гособвинения, братья и их родные «вступили в сговор» и за полчаса спланировали убийство байкера, опасаясь наказания за неправильную парковку. Шахина и его старшего брата Шохрата обвинили в убийстве, совершённом группой лиц из хулиганских побуждений (по п. п. «ж», «и» части 2 статьи 105 УК РФ).

Скрываться парням помогали их отец Низами, дядя Бахтияр и друг семьи Нахиди Гусейнов. Они следили за тем, что происходит на месте происшествия, передавали информацию и поддерживали братьев финансово. Низами, Бахтияр и Нахиди проходят по делу как соучастники.

Еще один родственник, Исохан Аббасов, обвиняется в пособничестве, а также в двух эпизодах дачи взятки (ч. 3 ст. 291 УК РФ). Чтобы обеспечить братьям отход из города, Исохан передал деньги двум сотрудникам ДПС. Силовики уже отбывают наказание.

В суде у каждого из Аббасовых был свой адвокат. Они явились на слушание коллегией и брали перерыв на согласование вопросов. Защитник Бахтияра Аббасова, дяди Шахина, усмотрел дискриминацию по национальному признаку: его доверитель хоть и является уроженцем Азербайджана, но имеет российское гражданство. Вопросы у него вызвало и обвинение в предварительном сговоре.

— То, что мой подзащитный вступил в предварительный сговор, противоречит логике и материалам дела. Надеемся, что суд разберется, — сказал адвокат.

Все подсудимые свою вину отрицают, хоть и написали письменные извинения семье Ковалевых.

В суде стало известно, что родственник подсудимых Рамис Аббасов (брат Низами и Бахтияра, дядя Шахина и Шохрата соответственно. — Прим. ред.) перевел Елене и Олегу Ковалевым по 500 тысяч рублей в качестве моральной компенсации. Супруги от денег отказались и сообщили об этом следователю.

— Они человеческую жизнь в миллион оценили. Разве так можно? На что мне эти деньги потратить? Печенье купить на могилку? Ну верните мне сына, не надо ваших денег. У человека было будущее, хорошая работа, семья, дети. Я уже график строила, когда я буду с внуками гулять. Всё оборвалось, — со слезами на глазах негодует Елена.

После смерти сына Елена стала инвалидом I группы, а ее супруг Олег страдает от бессонницы и провалов в памяти. Убитые горем родители создали телеграм-канал, посвященный сыну. Изначально он выглядел как чат, в котором Елена и Олег оповещали близких о ходе расследования. За год телеграм-канал оброс кучей «папок»: в одной они публикуют воспоминания о Кирилле, его детские фото, в другой — информацию с судов, а в третьей вымещают злость на мир и виновников убийства.

По словам женщины, на плаву их семью сейчас держит только расследование дела об убийстве Кирилла.

— Почему у кого-то есть мнимое ощущение превосходства? Почему кто-то позволяет себе такую агрессию? Получается, мы в таком мире сейчас живем, где за замечание бьют? Почему кому-то совершенно нормально достать нож и ударить человека? — возмущается она.

Елена настаивает, что высшей меры наказания — пожизненного заключения (по статье, по которой судят Аббасовых, максимальное наказание — смертная казнь, на которую введен мораторий. — Прим. ред.) — заслуживают не только братья Аббасовы, но и их родственники.

— Говорят, что сын за отца не в ответе. Но, наоборот, — да. Что родитель вложил в ребенка, то и получилось, — считает она.

Гособвинение квалифицирует действия родственников и друга Аббасовых как пособничество. Их обвиняют по пунктам «ж», «и» части 2 статьи 105 УК РФ (убийство группой лиц по предварительному сговору из хулиганских побуждений).

— Вероятно, это был бытовой конфликт, который вылился в поножовщину. Вряд ли убийство было спланировано заранее. Уточняется ведь, что ранее они с Ковалевым не были знакомы. В том, что сговор был организован за полчаса, я сомневаюсь, — объясняет юрист Юлия Федотова.

По словам эксперта, действия родственников скорее можно квалифицировать как заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений (часть 2 статьи 316 УК РФ). По ней дяде, его сыну и другу семьи Аббасовых грозит до двух лет лишения свободы.

— Что касается отца, он по этой статье ответственности вообще не несет, поскольку является близким родственником совершившего преступление, — заключила Федотова.

В доме Ковалевых траурная тишина. В зале родители установили алтарь в память о погибшем сыне — за стеклом стоят портрет Кирилла и его любимые вещи. В комнате байкера всё осталось таким же, как при жизни. На полках — фотографии с любимой девушкой Настей, а в шкафу — коробки с несобранными моделями самолетов, которыми он увлекался. Мама байкера завела нас внутрь и оставила наедине с комнатой, превратившейся в семейный музей.

— На самом деле, я живу в иллюзии, что сын просто куда-то ненадолго уехал. Да, я его похоронила. Но это же можно забыть. Остается просто ждать, когда он приедет, — тяжело вздыхает Елена.

— Мы с мужем приезжаем к бабушке и дедушке Кирилла. Они пытаются делать вид, что всё хорошо, мы тоже. Но как только расходимся каждый по своей комнате, сидим и рыдаем, — говорит убитая горем женщина.

Мама Кирилла вспоминает, что незадолго до смерти ее сын задумался о детях: рассуждал, каким бы хотел быть родителем.

— Мне понравилась его фраза: «Хочу быть молодым отцом, хочу своих детей научить всему, что я умею сам, пока я активен, у меня много сил». Мы часто эти темы обсуждали, такая у него была мечта, — вспоминает Елена.

Настя и Кирилл начали встречаться еще в школе, вместе они были около пяти лет. Как рассказала девушка, в мае 2024-го парень хотел ей сделать предложение: случайно проговорился за пару недель до трагедии.

— Мы планировали совместный отпуск. Он обмолвился, что это будет не простая поездка, а я должна буду сказать, согласна я или нет выйти за него замуж. Кирилл хотел, чтобы это произошло в Крыму: это было особенное место для него, семейное. Они с родителями туда каждый год летом ездили, — рассказывает девушка.

Летом 2024 года Настя и Кирилл должны были переехать в новую квартиру, уже даже купили туда бытовую технику. Жилье должно было стать семейным гнездышком для пары и их детей.

— Мы мечтали об этом, хотели двоих [детей]. Даже имена подобрали детям: он мужское, а я женское. Сына Кирилл хотел назвать Марсель, а дочь — либо Кристина, либо Анфиса, — вспоминает Настя.

Кирилл ей постоянно дарил цветы, встречал ее так у метро. Теперь роли поменялись — Настя приносит букеты на могилу Кирилла.

— После смерти я злилась, что он мне не снится. К другим приходил во снах, а ко мне нет. И вот это произошло, а мы просто сидели и смотрели друг на друга, молчали. Во второй раз он мне сказал: «Я сейчас полежу пять минут и встану». А я ему в ответ: «Куда ты встанешь? Какие пять минут? Нет, это уже невозможно», — горько усмехается девушка.

Единственное, о чем Настя попросила редакцию: «Напишите о нас красиво, мы очень любили друг друга».

После смерти Кирилла Настя продолжает навещать семью Ковалевых. Для Елены и Олега общение с невестой сына — а они ее воспринимают именно так — стало отдушиной.

— Настя не замена Кириллу, но она как будто его частичка. Они были очень близки. Мы за нее очень волнуемся. Я надеюсь, что наше общение продолжится. Пускай не в качестве мамы несостоявшегося мужа, хотя бы по-дружески. Мне бы хотелось принимать участие в ее жизни, — признаётся Елена.