Пережили пандемию, санкции и донос. Как живет англичанин и владелец британской пекарни в центре Владивостока

На Арбате Владивостока 17 лет работает пекарня Five'o'clock. Внутри небольшое помещение со столиками. Здесь можно выпить кофе со свежей выпечкой, приготовленной на кухне за стеной. Рецепты и декорации здесь — фотографии, книги, коллекционные чайные ложки — привезены из Англии. А один из владельцев пекарни — британец Барри Адамсон, уже 30 лет живущий в Приморье.

Из-за его гражданства предпринимателя часто звали на интервью местные СМИ. Правда, по его словам, в последний раз с журналистами он разговаривал в 2017 году. О себе он говорит, что давно стал part of the furniture в городе — человеком настолько привычным для этого места, что уже незаметным. За почти 7 лет многое изменилось. Пекарня пережила пандемию, санкции и донос местной активистки. Мы заглянули в Five'o'clock, чтобы узнать, как дела у заведения и самого Барри сейчас.

До Владивостока Барри несколько лет работал в казино Москвы, Киева и Таллина. В Россию его позвали в 90-е как иностранного специалиста. Оказавшись в столице Дальнего Востока, он женился на Анне. Идея открыть пекарню принадлежит ей. В 2007-м семья нашла двухэтажное помещение на Арбате и открыла Five'o'clock. К этому моменту у супругов уже родился сын — Крис, который иногда подрабатывает в пекарне.

Коллекцию книг, журналов, фотографий и портрет королевы Елизаветы Барри привез из Англии. Большую часть вещей он покупал на английских рынках с рук.

— Аня говорила, что хотела тарелки из Англии, и я привозил. Я как-то взял с собой этот набор столовых ложек, а потом они стали предметом разговоров — a talking point. Таким же успехом пользовались скатерти с британскими достопримечательностями, которые на самом деле — кухонные полотенца, — признается Адамсон.

Рецепты для британской пекарни тоже привозили из-за границы:

— Самое традиционное здесь — это корниш-паста. По-русски это называется растегай. Британские жены шахтеров делали корниш-пасту мужьям на работу, поэтому у них есть специальная корочка — так удобнее брать их запачканными в саже руками. С одной стороны пирожка было мясо, с другой — джем или что-то сладкое. Каждая пекарня в пай-шопе Англии делает такие корнишные блюда.

Большинство рецептов я привозил из Англии — фруктовый хлеб, маффины, капкейки, почти все пироги. Но многие позиции мы добавили, потому что они просто популярны. Например, чизкейк. Это не совсем британский десерт, но люди очень хотели чизкейк, — рассказывает Барри.

Пандемия стала испытанием для пекарни, как и любого другого бизнеса в этой сфере.

— Мы не могли принимать гостей внутри, работали только навынос и думали, что с заказами будет туго. Но это оказалось не так — люди приходили и забирали еду с собой, нам звонили дети из Москвы, Новосибирска, Санкт-Петербурга, чтобы заказать еду своим родителям доставкой. Это было очень трогательно, что люди так заботились друг о друге.

Был период, когда я очень волновался, что мы всё потеряем. Мы выжили благодаря доброте наших клиентов. О возвращении в Англию я не думал — у 55-летнего человека даже там не так много возможностей, чтобы содержать семью. Так что это было бы кошмаром. Но мы справились, — поделился предприниматель.

По его словам, после пандемии коронавируса ситуация в «Файфе» стабилизировалась, но на круги своя так всё и не вернулось — начало специальной военной операции тоже повлияло на работу пекарни.

— Почтовая служба всё еще работает, но другие компании отказались с нами сотрудничать, потому что мы из России. Ну и я стал бывать дома реже, чем тогда. Во время пандемии я не мог вернуться домой, в этом году приезжал дважды. Сейчас так сложно, не так много вариантов, чтобы прилететь в Англию — только через Турцию или Эмираты, — грустно произнес Барри.

Кроме этого, пекарней заинтересовалась местная активистка. Адамсон называет ее «баба Нина».

— Знакомый написал мне в мессенджере и спросил, слышал ли я об этом. Я прочитал, что она (активистка. — Прим. ред.) говорила, и мне стало грустно. То, что она сказала, было неправдой. Брелоки в виде флага Великобритании мы давали детям. Если кто-то из посетителей говорит по-английски, даже просто «привет» или «пока», мы дарили их как подарок. Я раздавал их в спикинг-клабах (разговорных клубах. — Прим. ред.) для детей, когда еще проводил их. Это был просто маленький сувенир за посещение.

И женщина говорила, что пекарня поддерживает Британию, которая поддерживает Украину. Это было так безумно, и в то же время больно, потому что люди, которые не знают правды, могли ей поверить. Но самое худшее для меня было то, что она была обычным клиентом. Она могла лично сказать, что ее смущает брелок. Я бы их сразу убрал, что мы и сделали после.

После этого случая так много людей позвонили мне. Знакомые говорили: «Не волнуйтесь из-за этой старой женщины, она не знает, о чём говорит». Это было довольно приятно. Люди потратили время, чтобы позвонить мне, спросить, в порядке ли я. Потом мы ждали около недели, что полиция придет нас проверять, но они так и не пришли и вряд ли уже придут, — рассказал владелец пекарни

Приезжая в Англию, Барри думает о скором возвращении назад:

— Я скучаю по людям. Мои родители всё еще живы. Они очень старые и нуждаются в помощи. Я пытаюсь помогать им финансово, но быть с ними намного важнее. Стараюсь быть дома каждый год, чтобы увидеть их, но это не всегда возможно. У меня есть братья, сестры, немного друзей. Я очень скучаю по людям, но в то же время всегда жду, когда наконец вернусь в Россию. Смешанные чувства.

Я не могу сказать, что у меня есть русские друзья. Много русских знакомых, которые мне нравятся. Но настоящими друзьями их не назовешь. Иногда я чувствую себя одиноко, конечно. Но я счастлив. Мне нравится собственная компания. Я очень рад выйти на улицу или в кинотеатр.

Не люблю только есть в одиночестве. Мне хотелось бы во время еды с кем-то разговаривать. Это, скорее, русский, чем английский способ есть. В Англии ты пообедал за 10 минут и пошел по делам дальше. Необычно сидеть за столом больше часа, даже собравшись семьей. В такие моменты я стараюсь поговорить с сыном или прийти сюда (в пекарню. — Прим. ред.). Тут точно есть с кем поговорить.